Попугай_Алимтаева_переходы.xml

<?xml version="1.0" encoding="UTF-8" ?>
<text>
<title>Попугай: Майкина сказка</title>
<author>автор Николай Георгиевич Гарин-Михайловский</author>

Попугай был красивый, серый. Серый как серый жемчуг, а грудь белая как белый атлас.
Он жил прежде далеко-далеко отсюда, в той стране, где никогда зимы не бывает.
Он жил там с женой, с детками <ps>в лесу</ps> <ps>на берегу моря</ps>.
Какой красивый был лес, какое красивое было море!
Особенно, <ts>когда садилось солнце</ts>.
Тогда точно всё горело: небо, облака, море, далёкие берега.
А <ts>потом</ts>, <ts>когда солнце опускалось в море</ts>, сразу <ps>становилось</ps> темно, очень темно, и не видно больше было ни моря, ни берегов. Небо становилось тёмным, и только звёзды, большие яркие звёзды, светились <ps>наверху</ps> и как будто слушали, как шумело внизу море.
И так темно было <ps>в лесу</ps>, и так страшно.
<ts>Иногда</ts> просыпался какой-нибудь попугай <ps>на своём дереве</ps> и начинал кричать. И <ts>тогда</ts> все попугаи просыпались и тоже кричали.
Но <ts>опять</ts> <ps>приходило</ps> утро, <ts>опять</ts> <ps>становилось</ps> светло, и всем делалось сразу весело.
Попугаи опять кричали, но уже от радости. Они и их детки прыгали <ps>по деревьям</ps> и хлопали от радости крыльями.
<ts>Раз</ts> пришёл <ps>в лес</ps> охотник, разостлал сети, набросал зёрен и спрятался. Попугаи сначала смотрели, а потом слетели на землю и стали клевать зёрна. А когда они захотели улететь назад на деревья, то не могли больше, потому что запутались в сети. И чем больше бились, тем больше запутывались. <ps>Пришёл</ps> охотник и <ps>забрал</ps> их.
Кричали бедные попугаи, которых забрали, кричали и те, которые остались <ps>в лесу</ps>.
Поймали и красивого попугая. И так кричали, как будто плакали — его детки, их мама.
Они провожали его <ps>до самого конца леса</ps>, прыгая <ps>с ветки</ps> <ps>на ветку</ps>, <ps>с дерева</ps> <ps>на дерево</ps>.
А красивый попугай сидел <ps>в клетке</ps> и тоже кричал, грустно смотрел, как будто говорил:
— Прощайте, дорогие детки, прощай, жена. Никогда-никогда я больше вас не увижу.
Охотник принёс попугаев <ps>домой</ps>, рассадил их <ps>по клеткам</ps>, научил их говорить и <ts>потом</ts> <ps>продал их</ps>.
Красивого попугая <ps>купила</ps> мама, у которой было трое деток, все девочки. Старшую звали Тото, среднюю Ника, младшую Май.
Все очень любили попугая.
Он сидел <ps>в большой клетке</ps> — <ts>зимой</ts> <ps>в столовой</ps>, <ts>летом</ts> <ps>на террасе</ps> <ps>на даче</ps>.
Попугай сидел <ps>на террасе</ps>, смотрел на море, на скалы, на деревья и думал о чём-то. То он разговаривал, то свистел, то пел даже.
Он знал много слов и фраз и часто говорил совершенно новые.
Он знал имена всех детей и совсем как мама кричал вдруг:
— Тото!
Тото тогда прибегала <ps>из сада</ps>, искала маму, но мамы не было. Сидел только попугай, смотрел то в ту, то в другую сторону, наклоняя головку, на Тото и спрашивал:
— Ты кто?
— Ах, ты, попка, всегда меня обманываешь, — скажет Тото и <ps>убежит</ps> опять <ps>в сад</ps>.
А попка вытянет шейку и слушает, а потом начнёт свистеть или петь.
Раз наняли нового работника. Он идёт <ps>по саду</ps>, а попка кричит ему <ps>с террасы</ps>:
— Ты кто?
Работник говорит:
— Работник! А что?
Попугай очень любил вишни, виноград, семечки, и, когда Майка <ps>несла</ps> ему в фартучке ягодки, он вытягивал шею и спрашивал:
— Что несёшь?
Кто чесал головку попугаю, того он любил; а кто дразнил его, того он не любил; когда видел его, поднимал свои перья, хотел клюнуть, переставал говорить и петь, пока тот человек не уходил.
Больше всех он любил Маечку.
Она <ps>приносила</ps> ему разные лакомства и говорила:
— Кушай, попочка, а я буду тебе рассказывать про твоих деточек.
Попочка ел и слушал, а Маечка говорила:
— Твои деточки, попочка, здоровые и очень скучают о тебе. Они тебе письмо скоро пришлют, а когда я вырасту, я отвезу тебя <ps>к твоим деточкам</ps>. Они так удивятся, какой ты стал умный, сколько уже говорить умеешь.
Очень много умел говорить попочка.
Ника часто капризничала и как начнёт, бывало, плакать, так <ts>три часа</ts> и плакала.
Перестанет совсем <ts>уже</ts>, мама спросит её:
— Ты, Никочка, перестала плакать?
— Нет, мама, — ответит Никочка, — я отдыхаю только, я <ts>сейчас</ts> опять начну.
Вот <ts>раз</ts>, когда Никочка так отдыхала, попугай вдруг говорит:
— Ты, Никочка, перестала плакать?
Даже Никочка рассмеялась. Захочет плакать, вспомнит попугая и только рассмеётся.
А Тото говорила:
— Вот какой умный наш попка: никто Нику не мог отучить плакать, а попка отучил.
Никочка была и самая капризная, и самая большая шалунья. Она всегда очень быстро <ps>бегала</ps> и падала.
Мама кричала ей:
— Ника, опять упадёшь.
А Ника как раз <ts>в то время</ts>, как падала, кричала:
— Нет, мама, не упаду.
Раз <ps>на террасе</ps> никого кроме попки не было, Ника влезла <ps>на стул</ps>, а <ps>оттуда</ps> хотела влезть <ps>на перила</ps>. И наверное бы упала; так как балкон был высокий, то, может быть, и сломала бы себе ручку или ножку.
Вдруг попугай совсем как мама крикнул:
— Ника, упадёшь!
Ника испугалась и соскочила <ps>со стула</ps>.
А попугай стал смеяться.
— Ха-ха-ха.
Ника увидала, что это попугай её испугал, и говорит ему:
— Нехороший попка, зачем меня пугаешь.
А мама дала попке сахару и говорит:
— Добрый попка, хороший попка, ты умнее моей Ники.
А <ts>когда попке становилось скучно, и никого не было около него</ts>, он кричал:
— Кто здесь, кто там?
И все дети <ps>бежали</ps> <ps>к нему</ps> и кричали:
— Попочка, попа, мы <ps>здесь</ps>.
А он их передразнивал:
— По-по-чка.
<ts>Раз</ts> Тото <ps>подошла</ps> <ps>к нему</ps> и сказала:
— Попочка, милый, кончилась скучная зима, и мы скоро опять поедем <ps>на дачу</ps>.
Но попочка был грустный.
— Попочка, что с тобой? — спрашивали детки.
<ps>Переехали</ps> <ps>на дачу</ps>.
Попочка было повеселел, но опять загрустил, совсем почти не говорил, слушал, смотрел, опускал головку и молчал.
<ts>Прежде</ts> он был такой гладкий, шёлковый, а <ts>теперь</ts> пёрышки его торчали во все стороны, и он часто вздрагивал…
Он стал совсем мало есть.
Раз Майка пришла <ps>к нему</ps> и говорит:
— Попочка, миленький, ты, наверно, скучаешь о своих детках. Хочешь, я отворю клетку, и ты полетишь к ним?
Вдруг попка захлопал крыльями.
— Он хочет, — сказала Маечка и отворила клетку.
Попка вышел <ps>из клетки</ps>, замахал крыльями и <ps>полетел</ps>. Но он больше не мог уже лететь и упал <ps>в кусты</ps>.
Он стал кричать так жалобно там:
— Кто здесь, кто там?
— Попочка, попочка, — кричали подбежавшие детки.
А он ещё дальше забился в кусты и ещё жалобнее кричал:
— Кто здесь, кто тут?
<ts>Когда</ts> его поймали и посадили <ps>в клетку</ps>, он закрыл глазки и замолчал.
— Наверное, он думает о своих детках, — говорила Маечка.
А попка спал и всё вздрагивал <ps>во сне</ps>.
Ах, ему снилось, что он всё ещё <ps>летит</ps> далеко-далеко <ps>на свою родину</ps>, <ps>к своей жене</ps>, <ps>деткам</ps>. Вот и на родине.
Какое прекрасное <ts>утро</ts>, туман встаёт над морем, в лесу просыпаются птички, и он уже видит своих старых друзей.
Он торопится, так много надо рассказать ему.
— Ах, слушайте, слушайте вы все мою горькую историю, слёзы сами польются из ваших глаз. Ведь я буду вам рассказывать о пропавшей моей молодости, о длинных годах моего плена, тоски, моего горя…
И всю ночь бедный попка бился и вздрагивал.
А <ts>на другой день утром</ts>, когда детки проснулись и пришли <ps>на террасу</ps> пить молоко, попка лежал уже мёртвый <ps>в своей клетке</ps>.
</text>